Дело профессора Преображенского №1,
Дело профессора Преображенского №2
Российские юристы в порядке эксперимента провели расследование по делу профессора Филиппа Филипповича Преображенского, главного героя булгаковского «Собачьего сердца».
В этом деле все настоящее – обвинение, защита, суд и его приговор. Мы представляем вниманию читателей «ЛК» все материалы уголовного дела в отношении профессора Филиппа Преображенского. Все цитаты взяты из литературного первоисточника. Само дело – с сайта www. rapsinews.ru
В первых частях публикации ответчик гражданин Преображенский обвинялся в незаконном предпринимательстве, коррупции и шантаже. Сегодня – следующая страница дела.
Принуждение к преступлению. Злоупотребление полномочиями
Преображенский с помощью шантажа вынуждает своих клиентов совершать преступление (злоупотребление полномочиями). Наглядность их правонарушений отвлекает внимание следователей от действий самого Преображенского.
« — Знаете ли, профессор, — заговорила девушка, тяжело вздохнув, — если бы вы не были европейским светилом, и за вас не заступались бы самым возмутительным образом (блондин дернул ее за край куртки, но она отмахнулась), лица, которых, я уверена, мы еще разъясним, вас следовало бы арестовать».
(Из этого высказывания очевидно, что в ближайшем будущем клиент Преображенского подвернется проверке органов, в то время как сам профессор будет иметь бумагу, обеспечивающую ему временный иммунитет от любых проверок).
«…профессор Преображенский, в совершенно неурочный час, принял одного из своих прежних пациентов, толстого и рослого человека в военной форме. Тот настойчиво добивался свидания и добился. Войдя в кабинет, он вежливо щелкнул каблуками.
— У вас боли, голубчик, возобновились? — спросил осунувшийся
Филипп Филиппович. — Садитесь, пожалуйста.
— Мерси. Нет, профессор, — ответил гость, ставя шлем на угол стола, — я вам очень признателен… Гм… Я приехал к вам по другому делу, Филипп Филиппович… Питая большое уважение… Гм… Предупредить. Явная ерунда. Просто он — прохвост…
Пациент полез в портфель и вынул бумагу.
— Хорошо, что мне непосредственно доложили…
Филипп Филиппович оседлал нос пенсне поверх очков и принялся читать. Он долго бормотал про себя, меняясь в лице каждую секунду.
«…а также угрожал убить председателя домкома товарища Швондера, из чего видно, что хранит огнестрельное оружие. И произносит контрреволюционные речи, и даже Энгельса приказал своей социал-прислужнице Зинаиде Прокофьевне Буниной спалить в печке, как явный меньшевик со своим ассистентом Борменталем Иваном Арнольдовичем, который тайно не прописанный проживает в его квартире. Подпись заведующего подотделом очистки П. П. Шарикова удостоверяю. Председатель домкома Швондер, секретарь Пеструхин».
— Вы позволите мне это оставить у себя? — спросил Филипп Филиппович, покрываясь пятнами. — Или, виноват, может быть, это вам нужно, чтобы дать законный ход делу?
— Извините, профессор, — очень обиделся пациент и раздул ноздри, — вы действительно очень уж презрительно смотрите на нас. Я… — и тут он стал надуваться, как индейский петух.
— Ну, извините, извините, голубчик! — забормотал Филипп Филиппович, простите, я право, не хотел вас обидеть.
— Мы умеем читать бумаги, Филипп Филиппович!»!
Укрывательство преступления
Одновременно и сам Преображенский участвует в укрывательстве преступлений своих клиентов. В частности, делает подпольный аборт у себя на квартире совращенной 14-летней девочке, выполняя заказ педофила и не сообщая о его преступлении в правоохранительные органы.
« — Я слишком известен в Москве, профессор. Что же мне делать?
— Господа, — возмущенно кричал Филипп Филиппович, — нельзя же так. Нужно сдерживать себя. Сколько ей лет?
— Четырнадцать, профессор… Вы понимаете, огласка погубит меня. На днях я должен получить заграничную командировку.
— Да ведь я же не юрист, голубчик… Ну, подождите два года, и женитесь на ней.
— Женат я, профессор.
— Ах, господа, господа!»